Подняться над вульгарным материализмом

Итог: тотальное моральное разложение и растление молодежи, извращение общественных и семейных связей, физическое нездоровье граждан и аутоагрессия нации (агрессия к своим же), распад государственного организма и потеря территорий.

Может быть, есть нечто, характерное для этих учений, столь дорого стоящих нашей стране? Может дело в материалистическом подходе, которым они руководствуются на практике?

Вульгарный материализм представляется прагматизмом. Между тем, реальный прагматизм обязан учитывать и иные факторы общественного самоощущения, иной (не материалистический подход), предполагающий, как минимум, равное присутствие в общественном дискурсе рационального идеализма, базирующегося на метафизических аспектах онтологии.

Речь не о клирикализации общественной жизни. Речь о вере. Вера – конкретная система духовных и идейных представлений, характеризующаяся своей определенной догматикой, обрядами и традициями, зачастую предполагающая один оригинальный источник своего генезиса и, самое главное, апеллирующая к трансцендентному, не подтверждаемому объективным опытом, но, несомненно, опирающаяся на личный мистической опыт.

Этой сверхсущности, как раз и нет у материалистов. Даже те, кто считают, что верят в Бога, далеки от истинной веры, ибо мало кто верит Богу, то есть стремится следовать этическим нормам, данным Им.

Коммунисты, либералы, этатисты, корпоративисты, нацисты одинаково настойчиво продолжают сакрализировать материальное, считая его основным – базисным началом общественной жизни.

В ХХ веке дело дошло до парадокса: самая брутальная форма материализма – марксизм практически превратился в квази-веру и даже в своеобразную религию с соответствующими «писаниями», «откровениями» основоположников, «святыми мощами» и «соборами». Не удивительно: потеряв сакральное содержание, люди, как обычно, стремятся заменить его формой.

В той или иной степени, вульгарным материализмом больны все его носители. Не важно, что именно они сакрализируют: обобществленное производство, свободный рынок, корпорацию, расу или государство, не имеет значение, кому конкретно поклоняются: Марксу, Хайеку, д Аннунцио, Розенбергу или де Голлю. Их фундаментальной ошибкой является стремление «перехитрить» Проведение, планировать свои действия и их результаты без учета Божиего Промысла.

Отсюда и плачевные результаты и самый очевидный из коих: Россия пострадала от различных материалистических доктрин куда сильнее иных христианских наций.

Пришла пора сделать очевидный вывод: нам не выжить, если все общество или, на худой конец, те, кто принимает стратегические решения, руководствуются исключительно материалистическими соображениями, действуют вопреки Божией воле или, по крайней мере, не пытаются ее понять и следовать ей.

Нисколько не дерзая на полноту осмысления, обозначим несколько вполне практических принципов, позволяющих в большей степени соответствовать Божиему замыслу о нас:

• Добровольное самоограничение.

• Самодостаточность.

• Сбережение народа.

• Гражданская ответственность.

• Субсидиарность.

• Возрождение русского культурного кода.

• Комплиментарность.

• Формирование российской политической нации.

• Формирование и продвижение российского наднационального проекта.

Еще немало граждан России нуждаются. Обязанность власти предоставить им возможность заработать средства на достойную жизнь. Если же они по ряду причин не в состоянии самостоятельно заботиться о себе, государственные и общественные институты обязаны принять на себя попечение об этих людях.

Известно, что многие граждане стран третьего мира, хотели бы жить так, как в США. Но также известно, что чтобы жить, как в США уже сейчас нужны ресурсы пяти планет, равных Земле. Демографы прогнозируют, что по мере улучшения жизни, роста ее благосостояния, особенно при переходе от традиционного общества в постиндустриальное – рождаемость падает. Сейчас считается вполне вероятным, что к середине нынешнего века население Земли стабилизируется на уровне 10-12 миллиардов человек. Очевидно, что если население планеты также бездумно и агрессивно будет использовать природные ресурсы, нас ждет коллапс.

Нынешний способ производства для потребления технологически очень расточителен. Сами способы переработки природных ресурсов создают огромное количество отходов, которые природа уже не может нейтрализовать, а большинство наций не научились утилизировать. Возможно, по мере роста производственной культуры наиболее вопиющие примеры расточительной переработки и пренебрежения экологическими нормами будут преодолены. Однако принципиальным представляется переосмысление элитами уровня и качества потребления.

Сознательные граждане, люди – вне зависимости от религиозной, этнической, социальной принадлежности обязаны взять на себя добровольное самоограничение.

Еще один аспект самоограничения – его социальная проекция. В последние десять лет идет реальный рост доходов страны и всех категорий населения. Советские люди, особенно начиная с 70-х гг. XX века, догадывались о разнице в уровне доходов и качества жизни между собой и номенклатурой, но тогда эта разница не так бросалась в глаза. Теперь же число богатых и сверхбогатых по сравнению с советским периодом выросло, они слишком откровенно демонстрируют свои материальные возможности, а разница в доходах различных общественных страт очевидна и вопиюща. Более того, погоня за материальными благами становится самоцелью, дополнительной возможностью подчеркнуть внешнее отличие своего образа жизни от жизни большинства соотечественников и сама становится способом получения удовольствия. Учитывая, что большинство населения, в том числе состоятельные слои, считают приватизацию 90-х гг. несправедливой, реакция масс легко прогнозируема.

Разумеется, необходимо окончательно развеять вредные уравнительные иллюзии народа. В то же время, нужно выстроить такую социально-экономическую систему, которая в реальности поднимет уровень жизни. Это отчасти нивелирует наиболее вопиющие признаки неравенства. Однако представляется необходимым, чтобы и богатые слои, тем более, экономическая и политическая элита научились внешней скромности и добровольному самоограничению. Без этой практики власть и элита постоянно дает дополнительные поводы своим оппонентам, прежде всего, левого толка для политических спекуляций и возбуждения недовольства.

Социальным оправданием потребительского идеала является тезис об обеспечении производителей работой. Рост потребления был связан с ростом производства, удовлетворяющим растущие количественные потребности. Так или иначе, количественное насыщение произошло и, вероятно произойдет во всем мире. Цена, которую природа платит за этот процесс, неимоверна и неприемлема.

Пришло время перейти к качеству потребляемых товаров и услуг. Они дороги. Но, во-первых, товары более долгосрочны в употреблении, комфортны, а что касается услуг, то эффект от них дольше. Во-вторых, качественные товары и услуги также обеспечивают работой людей, но уже не как придаток к машине или автомату, а как высококлассных специалистов, креаторов (творческих людей).  В-третьих, производство качественных товаров и услуг, требует меньших природных ресурсов и более экологично.

Прогресс в социальной сфере предполагает, прежде всего, качество жизни. Переход от количественных показателей к качественным, не только отразится на нашей жизни, сделав ее самою качественнее, но и, в конечном счете, поднимет качество самого основного продукта общества – человека и гражданина.

Как правило, наши вожделения есть продукт наших комплексов и лишь иногда – следствие насущной необходимости. Наоборот, погоня за химерами, чаще всего, отвлекает от простых и ясных потребностей, в том числе и во внутренней и внешней политике.

Государство должно решать каждодневные реальные проблемы. Страну подстерегают многочисленные опасности, угрозы нарастают.

Российское общество раздираемо колоссальным социальным неравенством. Число людей, находящихся за рамками потребительской корзины, не уменьшается, поскольку наряду с ростом доходов растут цены.

Все меньше возможностей социального и карьерного роста молодого поколения и людей активного возраста.

Многочисленны угрозы российской государственности. Во-первых, это сепаратизм, теперь уже не только сепаратизм экстремистов этнических республик в составе России, но и радикалов в тех субъектах Федерации, где русские составляют большинство. Сепаратизм этого толка есть протест против несправедливости, когда непропорционально большая часть государственных средств распределяется через федеральный Центр. Во-вторых, рост русского этнического национализма, вызванный, как реальным ухудшением демографической и экономической ситуации, так и субъективными обстоятельствами, когда публичные политики этнонационального толка используют этнические проблемы для продвижения своих идеологий и партий. Характерно: последние несколько лет по ряду направлений, в том числе в идеологии, сепаратисты и националисты находят точки соприкосновения. Наконец, в-третьих, на фоне внутреннего нестроения растут амбиции зарубежных государств. Эта тенденция не есть результат чьей-либо злой воли или ненависти к России. Антироссийская политика зарубежных стран вызвана вполне объективными причинами. Государства нуждаются в ресурсах и ищут их там, где легче взять. Если соседние государства слабеют, то их территория, а в настоящее время еще в большей степени ресурсы, привлекают интерес сильных соседей.

Наиболее порочная политика в этих обстоятельствах: будучи ослабленными (даже относительно), претендовать на роли в мировой политике, приличествующие мощному (хотя бы внутренним единством) государству.

В этом аспекте именно самодостаточность общества и государства являются принципом, позволяющим удержать сущее и укрепить его, избегнуть пустых соблазнов и трат. Самодостаточность не может быть признанной большинством, если оно – это большинство общества – фрустрировано (обмануто в своих ожиданиях), нерационально, дерзновенно. Самодостаточность, напротив, плод смирения и уверенности, результат адекватного понимания места своего государства, общества и нации в мире. Самодостаточность, по существу, есть одно из внешнеполитических проявлений добровольного самоограничения.

Этой адекватности мешают многие факторы, но, прежде всего, объективное уменьшение численности русских в России, падение уровня жизни русского народа и россиян в целом. Необходимо учесть эти обстоятельства. Нужно всячески способствовать демографическому росту, увеличению числа русских и россиян.

Речь идет о сбережении народа – принципе, провозглашенном еще в позапрошлом веке, но на практике неосуществленным.

Напротив, весь XX век люди были расходным материалом для государства. Всякого рода грандиозные стройки, ускоренная индустриализация, идеологические и реальные войны, а на самом деле – конструирование сверхгосударства, – надорвали силы общества и всех народов России.

Более того, сейчас мы видим результат не случайного стечения обстоятельств, а сознательной отрицательной селекции. В созданных условиях выживали не пассионарии, а, напротив, приспособленцы, не активные, но индифферентные, не вожаки, а стадо. Любой власти удобно манипулировать атомизированным, лишенным памяти и твердых нравственных ориентиров обществом. Однако подобная ситуация приводит к тому, что наиболее качественные, конкурентоспособные личности тем или иным способом изымаются из общества. Следовательно, общество в целом и его политическая проекция – государство – теряют свои конкурентные качества.

Попытки стимулировать рождаемость исключительно материальными, денежными мотивациями, как минимум, недостаточны. В нынешних условиях только денежная поддержка со стороны государства будет способствовать росту численности детей, родители которых мотивировались при принятии решения, в лучшем случае, финансовыми соображениями. Даже прямое выделение квартиры или дома, дарение автомобиля, бесплатное высшее образование в приличном ВУЗе для детей, кажется нам правильнее, нежели исключительно денежная поддержка.

Напротив, решение завести ребенка, принятое вне контекста государственной материальной поддержки, или, по крайней мере, не только благодаря этой поддержке, является гарантией того, что родившийся ребенок будет по-настоящему любим, опекаем и добросовестно воспитываем родителями, что он унаследует не только имущество и собственность своих родителей, коя, конечно, будет разделена между ним и его братьями и сестрами и так – умалится, но и нравственные установки и духовные ценности, кои в полноте передаются всем детям и могут быть умножены ими.

Таким образом, необходимая материальная стимуляция демографического роста должна подкрепляться соответствующей информационной политикой, в которой следует делать упор не на материальные соображения и аргументы, включающие, в том числе, и стремление увеличить численность русских и россиян, а на этические. Простое увеличение численности атомизированных индивидов, нацеленных на получение чувственных удовольствий и приобретение как можно большего количества материальных ценностей, не приведет к сбережению народа. Государство, в котором больше дезориентированного и деморализированного населения, нежели осмысленного и ответственного народа, в исторической перспективе – обречено.

Народ, в данном контексте не только этническая, но и социальная категория. Население становится народом не только оттого, что ощущает свое кровное единство, но именно в том случае, если берет на себя ответственность за развитие и прогресс страны. Гражданская активность – первейший признак устойчивого государства. Государство не может быть самодостаточным, если его граждане сознательно или в силу обстоятельств отказываются от участия в значимых общественных процессах. Напротив, активность общественных групп в решении проблем, стоящих перед социумом – есть признак жизнеспособности государства и свидетельство патриотизма гражданских активистов. В конце концов, действительно сильное государство сильно своими гражданами, их заботой о стране, т.е. – в данном случае, готовностью признать это государство своим и при необходимости защищать его интересы.

Особо следует отметить, что гражданская активность не обязательно сочетается с политической. Зато, она неминуемо связана с общественным интересом, со светской проекцией соборности, общности и общинности в христианском, приходском, а не «колхозном» понимании этих определений.

Гражданский активист и организованные группы общественных интересов – не противники власти, а ее первейшие партнеры, если, конечно, власть нацелена на защиту интересов общества и формулирует эти интересы в коммуникации с обществом, т.е. через систему незашлакованных каналов обратной связи.

В этом случае начинает работать субсидиарность. Это – помощь гражданам и сообществам только в том, что они не могут сами, и, напротив, минимальная регламентация в решении тех проблем, с которыми они справляются. Иными словами, субсидиарность – общественная система, при которой решение вопросов осуществляется на базовом уровне. На верхние уровни делегируются только те проблемы, которые не решаемы ресурсами и полномочиями базового уровня.

Не сложно заметить, что в данной интерпретации субсидиарность, по существу, есть продолжение и более высокая стадия развития гражданской активности.

На первый взгляд кажется, что субсидиарность – нечто чуждое русской социальной традиции. Однако если вспомнить земские учреждения – не только XIX века, но и XV-XVI вв. – гражданское участие в организации жизни в России (и на Руси), принцип субсидиарности вполне органичен и традиционен. Это участие и активность отличались от известных форм гражданской самодеятельности, которая характерна для католических и протестантских наций. Но ведь и у них они различны от страны к стране. Однако эти различия не помешали им, в конце концов, повсеместно заставить работать принцип субсидиарности на всех значимых направлениях общественной и политической жизни, научиться использовать потенциал гражданской активности для развития общества и укрепления государства.

Естественно, мы не можем выделить только активность и субсидиарность, и попытаться использовать их вне всего контекста отечественной истории и традиционной культуры. Так же бесперспективно слепое копирование умозрительной схемы. Нам необходимо возродить русский культурный код, который является реальным и признанным достижением нашей страны и внутри которого эффективно работали традиционные механизмы.

Наибольшая опасность нынешнего нестроения кроется не столько в негативных экономических аспектах, сколько в социальных, в том числе, в идейных и духовных.

Только проанализировав культурные традиции, включая их адаптационные возможности, мы можем начать возрождать, отчасти конструировать необходимый культурный код. Возможно, подобный подход кажется некорректным. Во-первых, мы как бы копаемся в культуре, как в сундуке, и «достаем» оттуда то, что считаем нужным. Во-вторых, получается, что некая группа (властная или оппозиционная) предлагает обществу культурный код, пропущенный через стерилизационную камеру целесообразности и годный в смысле своего адаптационного потенциала.

С этой оценкой нельзя согласиться. Во-первых, осмысление истории всегда идет через сконструированные мифы. Во-вторых, любая идейно ориентированная структура, любое активное организованное сообщество, не только должно, а именно обязано, предложить социуму свое видение, в том числе, духовности, нравственности и культуры. Наконец, третье: этот процесс должен быть выражен не через давление административным прессом и даже не через грубую пропаганду, но путем целенаправленной, продуманной и кропотливой работы, путем диалога со всеми заинтересованными гражданами и объединениями, путем широкой, открытой и откровенной дискуссии.

Нам представляется, что на данный момент можно зафиксировать некие бесспорные аспекты, составляющие основы русского культурно-духовного кода.

Если иметь в виду духовный аспект, то это – нестяжательство, активное участие религиозного сообщества в социальной жизни нации, скромность в материальных запросах, верность национальным традициям и сбережение самости российского православия.

Если мы берем нравственные аспекты российской нации, то можно отметить – милосердие, великодушие, патриотизм, свободолюбие.

Отметим также некий классицизм и консерватизм при постоянном культурном поиске, наконец, по меньшей мере, декларирование нравственных основ русской культуры.

Основные вызовы восстановлению российского культурно-духовного кода связаны не с автохтонными народами России, но проистекают из объективных процессов: а именно, процесса глобализации и процесса миграции. Процессы эти не зависят от воли отдельных политических групп и национальных правительств. Однако национальные правительства должны заблаговременно прогнозировать их возможные последствия и откорректировать в соответствии с интересами страны и нации.

Глобализация имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Положительной стороной глобализации, на наш взгляд, является сопряжение всяческих ресурсов наций, создание единого информационного пространства, более тесное, чем прежде, экономическое и политическое взаимодействие и т.д. К сожалению, сейчас, и часто преднамеренно, в общем процессе глобализации происходит духовная и культурная унификация. Притом следует учесть, что унифицирующая модель – не есть синтез ряда национальных культур и не есть оригинальная культура вообще, а исключительно – идеал потребительского общества, предлагающего определенный образ жизни и сопутствующие ему аксессуары на рынке товаров и услуг.

Таким образом, актуализируется разработка и продвижение программы по адаптации мигрантов и включения их в русскую культурную матрицу. Этот процесс проще, чем кажется на первый взгляд. Современная российская культура, безусловно, оригинальна, но синтетична. Российское общество умело взять лучшее от тех культур и их отдельных представителей, которые готовы были внести свою лепту в общий контекст.

Мы обязаны всячески стимулировать развитие и доминирование русской культуры и православной морали, при безусловной поддержке этнических культур, традиционных и конструктивных религий российских народов. Последнее может практически осуществляться, как поддержка фольклорных начал этих культур и сотрудничество с конфессиями в социальной сфере. Таким образом, мы поддерживаем этнокультурные начинания народов России и крупных сообществ мигрантов, что, несомненно, демократично, но принципиально противостоим национально-политическим проектам, что есть практическая политика противодействия государства экстремистским и сепаратистским устремлениям радикальных представителей тех же этнических и религиозных сообществ.

Сейчас панацеей от цивилизационного и культурного противостояния полагают толерантность (т.е. терпимость) и мультикультурализм (т.е. параллельное и одновременное сосуществование различных культур), но опыт показывает, что эти механизмы не работают. Мы обязаны проанализировать и использовать положительный опыт Российской Империи, современного Запада и СССР. Властям США удалось интегрировать своих чернокожих, сделать их носителями и последовательными сторонниками культурного и цивилизационного кода тогдашнего большинства, то есть по существу привить им ценности белой, протестантской культуры. Позже этот процесс по ряду обстоятельств забуксовал, и вот мы видим, что господствующий мультикультурализм чреват конфликтами. С другой стороны, в СССР не было толерантности ни в каких аспектах. Конечно, государственное давление и насилие вызывало страх и останавливало наиболее радикальных этнократов, но главным образом благоприятно действовала иная политика.

Речь идет о комплементарности, которая, безусловно, более продуктивна, нежели толерантность. Если толерантность – терпимость вплоть до безразличия к представителям разнообразных иных групп людей, то комплементарность – доброжелательность, заинтересованное отношение к иным культурам, стремление понять интересы и особенности иных этнических и конфессиональных групп в рамках доминирующего культурного кода. При этом мы не должны забывать, что российская цивилизация – христианская, вернее восточно-христианская, но никак не исламская или буддистская.

В Конституции России говорится о многонациональном российском народе. Это – некорректное использование терминов. По сути, получается, что РФ - конфедерация государств. Но по факту – это не так. Применительно к России (в российской Конституции) должно употреблять – «полиэтничная российская нация».

Политическая нация – вся совокупность полноправных граждан страны. По крайней мере, совокупность лояльных и законопослушных граждан. Нация характеризуется общей культурой, государственным языком, общими нравственными принципами, сходными (адаптированными друг к другу, комфортными) традициями, но, главное, общей устремленностью в будущее, явно и стабильно выражаемым желанием дальнейшего совместного сосуществования в едином, общем государстве. Современные политические нации, как правило, состоят из этносов. Этнос, этническая группа – народы и народности, проживающие в стране и отличающиеся своими специфическими культурными и бытовыми особенностями. В том числе и русский народ, являющийся основным не только потому, что его представители составляют большинство граждан России, но главным образом оттого, что его культура, традиции и нравственные принципы стали базой, объединяющей остальные автохтонные и некоренные этнические группы. Итак, Россия – полиэтничная («много народная») страна единой российской нации.

Россияне стали нацией только по факту гражданства, т.е. формально-юридически. Внутреннего ощущения принадлежности к одной нации не сложилось. Более того, даже на уровне культуры и быта прежний усредненный советский тип размыт, формируются «две нации», традиционный культурный контекст, связанный еще с исторической Россией, размывается.

Самые разрушительные последствия в истории российского государства и общества проистекали не от внешних вызовов, а из-за внутреннего кризиса. Общество перестает быть ответственным, люди не ощущают своей взаимозависимости и нация перестает существовать. Напротив, внешние кризисы или сепаратизм окраин мобилизуют нацию вокруг власти и, в конечном счете, служат укреплению государства.

Выше фиксировалось формирование «двух наций». Процесс крайне опасный. Но основная опасность в том, что в результате мы перестаем чувствовать свое единство. Люди не любят приезжих, но они не любят и друг друга. Разве мы наблюдаем любовь и доверие к властям, и разве можно однозначно утверждать, что власти достойны этих чувств?

Вопрос формирования российской политической нации – вопрос насущный.

Исходя из рационального идеализма, попробуем сформулировать некоторые характеристики, необходимые для формирования здоровой российской политической нации:

1. Наше государство – общее достояние граждан России – единой российской нации. Так или иначе, данное утверждение публично декларируется. Надо сделать так, чтобы оно было постулировано в сознании большинства россиян вне зависимости от их этнического происхождения и конфессиональной принадлежности.

2. Основой российской культурной идентичности является именно русская культура. Поэтому основная задача заключается в поддержании и развитии наших культурных традиций – одном из базисных элементов стабильности и устойчивого развития. При этом необходимо различать культуру и традиционный быт российских этносов. Быт более архетипичен и его труднее, а зачастую и не нужно синтезировать. Еще сложнее и бесполезнее попытка синтеза религий и конфессий. Поддержка, прежде всего, православной конфессии христианства государством – есть демократический принцип, соответствующий самоидентификации большинства верующих граждан. Но и иные религии и конфессии, ровно, как и иные этнические культуры не должны ущемляться, если их существование и развитие не угрожают государственному устройству и остальным культурным и конфессиональным сообществам.

3. Миграции не избежать, во-первых, потому, что это – объективный процесс, но, главным образом, оттого, что Россия по ряду обстоятельств нуждается в трудовой миграции. Однако политика по отношению к мигрантам должна быть продуманной. Помимо их социальной и правовой адаптации, мигранты должны быть интегрированы в российскую культурную среду.

4. Очевидно, что интегрировать (и интегрироваться) можно только в нечто определенное и устойчивое. И здесь роль организованных групп общественных интересов трудно переоценить. Обществу и государству нужна социальная активность граждан. Особенно тогда, когда цели организованных общественных интересов сочетаются с целями и интересами как можно большего числа иных организованных групп, или, по крайней мере, не противоречат им. Горизонтальные социальные связи, «социальная грибница» - такой же необходимый элемент устойчивого развития, как вертикальная управляемость государственных институтов.

5. При демократическом устройстве главное не форма. Она - инструмент. Важно именно содержание. Первым шагом к реальному народовластию должна стать субсидиарность. 

6. Социально-экономические аспекты жизни важны: чем больше самостоятельных - независимых от государства собственников будет в стране, тем устойчивее будет государства. Но ограничиться только этим, значит остаться либеральным догматиком. Собственность ничто без ответственности собственника и справедливости общества. Если законодательство и практическая политика не дают гражданам уверенности в завтрашнем дне (надежды на помощь со стороны государства в реализации их способностей или опеки в случае нужды), то рано или поздно встает вопрос о необходимости такой власти и даже такого государства, как у отдельных индивидов, так и у общественных групп.

7. Социум – сочетание интересов. Интересы общественных групп и социальных страт взаимодействуют и конфликтуют, как созидательно, так и разрушительно. Нам необходимо научиться так сочетать интересы, чтобы даже их неизбежные конфликты не были антагонистичными, но работали на пользу развития. В этом смысле разумное самоограничение граждан снимает, по крайней мере, внешние, видимые аспекты разделения и противостояния.

8. Самодостаточность нации позволяет решить реальные проблемы, стоящие перед государством и обществом, снижает уровень опасений иных стран по отношению к российской внешней политике, делает ее логичной и понятной.

Для нас была бы губительна любая этно-племенная форма национализма. Напротив, именно культурный национализм в триединстве: духовный идеал, нравственные основы и собственно культура - есть тот интегральный стержень, вокруг которого формируется идеология национального единства.

Мир столкнулся на национальном и международном уровнях с различными вызовами, таящими в себе немалые опасности. Эти опасности, направлены, в конечном счете, против самих основ существующего миропорядка и против традиционного устройства суверенных государств. В значительной степени, эти опасности - есть результат ускоренной непродуманной глобализации, предполагающей не интеграцию и адаптацию и даже не синтез различных культур и традиций, а навязывание некоего потребительского, гедонистского идеала, разрушающего все и всяческие традиции и берущего из различных культур только те аспекты, которые способствуют его продвижению и конструируют унифицированную культуру, пригодную для него.

Безусловно, в основе современных конфессиональных этнических и расовых международных конфликтов присутствует и социальный аспект, но его актуализация – также следствие глобализации. Разный уровень достатка в промышленно развитых государствах и странах отсталых был и прежде. Однако эти различия сглаживались традиционными для этих стран представлениями об уровне потребления, качестве жизни и т.п. Теперь же, прежде всего в связи с информационной глобализацией, мало того, что эта разница стала очевидна, но и традиционалисты различных культур вполне обосновано ощущают опасность и враждебность становящегося доминантным унифицированного идеала их оригинальным культурам.

Итак, унифицирующая модель вряд ли осуществима. На практике мы наблюдаем конкуренцию различных национальных проектов на международном уровне. Вероятно, общемировой проект будет синтетическим результатом этой конкуренции. Важно, какова будет доля российской модели и место русской культуры в общемировой тенденции развития.

Российский национальный проект, определяемый означенными характеристиками, буде он успешен в нашей стране, может быть предложен и должен продвигаться государством на наднациональном уровне. Он, с одной стороны, не так ригористичен, как «восточные», не так подчиняет личность «рою». С другой стороны, наша модель, сочетающая персонализм с соборностью, не так чужда Востоку, как секулярное христианство и потребительский идеал Запада. В этом качестве наш проект может стать умиротворяющим и объединяющим началом, неким цивилизационным мостом между культурами и нациями.

Разумеется, изложенные принципы не должны навязываться сверху. Нужно, чтобы граждане добровольно прежде всех приняли их для себя, своей жизнью делая их популярными. Во всяком случае, пропаганда их не может быть тотальной, а реализация насильственной, но скорее увещевательной, апеллирующей к разуму и лучшим естественным чувствам людей. В процесс продвижения этого образа жизни должны быть вовлечены и СМИ, и создатели теле и кинофильмов и даже рекламных роликов. Нужно не избегать общественной дискуссии по этим вопросам, но, наоборот, поддерживать ее, вовлекая все большее количество интеллектуалов, людей высокой нравственности, служителей конфессий и т.п.

В конце концов, любой реальный выбор – выбор людей, которые, подтверждая его, объединяются в сообщества. Личность человека, даже мыслящего рационально идеалистически, находится под прессом внешних по отношению к ней обстоятельств. Глубоко верующий человек лишен экзальтированности и истеричности. Его вера постоянна и спокойна, тверда и неколебима. В практической жизни такой человек руководствуется несколькими простыми принципами:

Во-первых, он не желает никому того, чего не хочет для себя.

Во-вторых, он осознает свою ответственность, прежде перед Богом, потом близкими, обществом, нацией и государством. Как творение Божие, такой человек обладает достоинством и свободой, а так же достаточным смирением, не позволяющим греху гордыни овладеть им.

В-третьих, его конкретные действия продиктованы не только желаниями и практическими соображениями, но предваряются размышлениями их соответствия Божиему Промыслу.

И, наконец, понимание всего этого, позволяет ему спокойно делать, что должно и смиренно ждать, что будет. Ждать Божией милости.

 

Георг Габриелян – Сопредседатель СПб группы НТС,  Председатель Инициативной группы Российского Обще-Национального Христианско-Демократического Движения «Крестоносец XXI века» http://ge-org.livejournal.com/