Beta Press :: Случай, после которого мы прекратили нянчиться с людьми и желать им добра

Следует ли практиковать самобичевание? - Спрашивают обыватели в эти тревожные для них дни начала нового тысячелетнего витка бессмысленного существования.

Да, отвечаем мы, это следует практиковать.

...

Когда мы сказали так, из толпы выдвинулся человек с лицом довольно светлым и словно бы излучающими блеск глазами. И он коварно в безумии своем переспросил, действительно ли следует или бывают исключения для освобожденных, просветленных и священнослужителей?

Мы отвечаем однозначно: исключений из наших слов не бывает, и в настоящее время должно иметь в сердце радость от того, что дозволено переспросить и получить подтверждения, а скоро уже станет так, что наши лжи станут заповедями, а ошибки, обусловленные оговоркою, - догмами.

Для избранных же мы нашли ответ следующего рода:

Не учил ли Лойола Игнатий, что известен пристрастием своим ко всякой полезной работе, вас тому, что надо бичевать себя? - Учил.

Так следуйте же этому правилу, ибо оно правильное.

...

Но не угомонялись опьяненные радостью и выдвинули из числа своего какого-то убогого клинического идиота, и тот спросил, подбоченясь, для чего же бичевать себя, не для того ли, чтобы спасти душу от худшего?

Мы по-настоящему раздражены вопросом этого лицемера и отвечаем следующим образом:

Внимая словам нашим, с нами пребудешь непреходяще, а не внимая, ничего не спасешь, потому что не понимаешь, о чем речь. Вот сейчас ты пытаешься подловить нас, а уже утром тебя не будет. Иди же и делай, что тебе на душу положат.

И ушел он, недоверчиво покачивая головой. В полночь же, примерно следующую, строптивец сий, по своему обыкновению, получил благую весточку от врага рода человеческого и, как принято, положил ее на душу. Так люди делают, ибо душа вся подобна язве болезненной, во все стороны гноящейся и менструирующей, а весточки для души - что пластырь для царапины. И нагноилась на сей раз под пластырем его душа, и он к утренним сумеркам себя убил, как мы ему предсказали.

...

На следующий день нас обвинили в намеренном наведении порчи, но мы отвечаем следующим образом:

Не предупреждали ли мы его заранее о худшем и не мы ли старались дать метод спасения для него? Не послушал он нас, и потому его теперь нет. Если же мы и навели порчу, то какая же в этом свинья осмелится всерьез обвинить нас, если действительно в силу нашу верит?

И не нашлось обвинителей, и дело это было уместно закрыто, хотя и не локализовано.

Весть быстро разносилась по региону, но мы никогда не бываем в одном и том же месте в одно и то же время сразу, а распределяем ресурсы, и возвращаемся в одно и то же место, не убавляясь в другом месте, вследствие чего деяния наши никак не походят на действия Антихриста, и надеемся, что хотя бы в этом обвинений не последует.

Итак, примерно в то же время мы получали тот же вопрос о бичевании в другом месте, ведь вести все разносятся моментально, и получая вопрос в одном месте, мы знаем, что получим его и в ином, и бывает так, что не определить, в каком мы знаем об этом раньше, а в каком позже. Если бы мы разделялись в себе, то могли бы определить по некоторым признакам, но так как во всех местах, где нас видят, мы присутствуем целиком, определить очень сложно.

...

Вот, в другом месте тоже из толпы вывели статного господина в соломенной шляпе с трубкою во рту. Это был художник Винсент Ван-Гог, и он тоже давно интересовался самобичеванием, в том плане, что не практиковал его.

И он спросил, поставив вопрос серьезно, что если человек рожден свыше и дух святой исходит от него, то зачем же еще самобичевание?

Этому мы противопоставляем следующий ответ:

Вот, плечо твое подвергнуто прикосновению крыла ангельского. Что теперь делать?

И не нашлось ответа, и тогда мы, специально помедлив, продолжили:

Плечо сие и бичуй, и бичуй его плетью колючей до тех пор, пока не появится сухожилие из под кожи. И чтобы уже никогда никто не трогал плечо это, без того, чтобы напомнить тебе о бичевании, что тобою произведено. Если-же, когда ангел касался тебя, перо оставил, так что не отнять от плеча, то бичуй до тех пор, пока не появится голая кость. Ибо Хоронзона могущество велико, и если у кого-то есть столько перьев, сколько людей доверчивых на земле, то именно у него. Ангелы же вовсе без перьев, знай о том, и они могущественны, и огненны, и напряжены и им некогда заниматься пустяками, и страшнее ужал их ужала тысячи плетей. Будь же готов к худшему.

...

Так сказали мы, и вопрос был полностью закрыт. А спустя некоторое время на стене лечебницы Винсент все-таки написал, что он Святой Дух. После этого случая мы решили раз навсегда прекратить нянчиться с людьми и желать им добра.