Beta Press :: Российской геополитике поставлен диагноз: глубокий ступор

Сегодня России как никогда сложно возродить утраченный за многие годы статус мировой державы. Геополитика нашей страны загнана в тупик. Об этом говорилось на заседании проектной сессии, посвященной теме «Как России стать мировой державой?», которое прошло 16 июня 2011 года в московском Центре движения развития.

На заседании присутствовали: директор портала «Проектное государство» Д.С. Пурыжинский, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института Востоковедения РАН А.Г. Арешев, руководитель сектора теории политики Института мировой экономики и международных отношений РАН Э.Г. Соловьев, заместитель председателя Наблюдательного совета института демографии, миграции и регионального развития С.Э. Мелентьев и другие.

На сегодняшний день даже у самых больших оптимистов, пишет автор публикации, помещенной на портале бета-пресс, Д.Данилов, остается все меньше сомнений в том, что геополитика России пребывает в кризисе. Фактическое отсутствие суверенной геополитики у России в 90-х годах XX века как-то можно объяснить тяжелым геополитическим поражением России в «холодной войне», развалом СССР и последующим тяжелым нокаутом в виде козыревской политики следования интересам США. Но наличие этого же нокаута в сытые гиперпрофицитные «нулевые годы», провозглашенные эпохой укрепления государственности после ельцинской разрухи, понять невозможно. Вроде был обозначен курс на возрождение России как сильного государства, претендующего на геополитические интересы как в окружающем постсоветском пространстве, так и в дальнем зарубежье, с чьим мнением и позицией считаются во всем мире. А с другой стороны, все эти годы происходила некая имитация этого процесса, на самом же деле реальный геополитический курс являлся лишь хорошо ретушированным апгрейдом прежней политики геополитического аута 90-х годов.

Начиная с 2000 года, несмотря на массовые социальные ожидания, руководство страны так и не определилось ни с тем, что является идеологией государства, ни с конкретными принципами выстраивания современной российской геополитики, не сформировав за все эти годы определения «национальные интересы». Россия никак не обозначила свою четкую геополитическую преемственность, несмотря на то, что еще в 90-е годы объявила себя ядерной наследницей Советского Союза и почему-то согласилась взять в одностороннем порядке полную ответственность за внешний долг СССР. «Российская Федерация до сих пор никак не определяет, кто является ее союзником, а кто – потенциальным противником на международной арене. Вместо этого мы десятилетие с лишним наблюдаем соревнование по невнятному словообразованию, по вуалированию ни к чему не ведущих обтекаемых смыслов в соответствующих доктринах государства: после военной доктрины 2000 года, в которой было очень много красивых слов о возрождении военного могущества России и «поднятии с колен», а уже в 2001 году принято решение закрыть военно-морскую базу передового базирования во вьетнамском порту Камрань и вывести уникальный радиоэлектронный разведцентр из Лурдеса (Куба), хотя никакой острой необходимости в этом не было. После 11 сентября 2001 года Россия едва ли не первой встраивается в «антитеррористическую коалицию» против талибского Афганистана, хотя совершенно непонятно – какие конкретно политические выгоды именно от этого «встраивания» она приобрела. Еще более непонятной выглядит «партнерская риторика» из уст высшего руководства РФ за этот период. Россия продолжала настаивать на своем «партнерстве» с США и ЕС, даже когда те явно или косвенно поддерживали террористов в Чечне. Можно сказать, что в «нулевые годы» известное выражение печально известного ельцинского главы МИД Андрея Козырева о том, что «когда делят пирог, лучше находиться за столом» продолжало абсурдным образом воплощаться, когда всем стало очевидно, что «пирогом», в сущности, является Россия и ее цивилизационное пространство».

5 февраля 2010 года, пишет автор публикации, президент РФ Д.А. Медведев утвердил Военную доктрину Российской Федерации, после которой ожидалось, что наконец-то мы получим научно обоснованное, краткое и точное изложение взглядов на использование Россией военной силы для разрешения межгосударственных противоречий и подготовку к этому страны, на характер и цели прогнозируемых военных конфликтов и, разумеется, на подготовку и применение в них наших Вооруженных Сил. А что получили?

Как и в предыдущих концептуальных документах, не обозначен вероятный противник в ближайшей и отдаленной исторической перспективе. Не даны представления о характере и основных параметрах предполагаемых военных конфликтов, к которым следует готовить ВС. Отсутствуют четкие формулировки целей военного строительства, задач, способов и условий их выполнения. Как и прежде, длинные перечисления в тексте Военной доктрины «совершенствования, оптимизации, повышения качества или обеспечения» того или иного, повисают в воздухе: когда нет конкретики, ради чего все это, с какой целью и каким образом, слова остаются пустыми словами.

Далее автор указывает на парадоксальность «Мюнхенской речи» В.В. Путина в феврале 2007 года, в которой внешне была обозначена установка на проведение суверенного от Запада внешнеполитического курса и укрепления национальной безопасности, но закончившаяся в итоге укреплением партнерства с Западом и НАТО и более чем сомнительной «перезагрузкой» отношений с США. После этого в России стало снижаться число невозобновляемых (в отличие от США) при нынешнем промышленно-оборонном потенциале страны ядерных боеголовок, и произошел допуск американских специалистов для контроля за российскими ядерными объектами. Затем - сворачивание военно-технического сотрудничества с рядом стратегически важных для России стран (Иран), закупка вооружений у западных стран и разрешение на прохождение грузов НАТО в Афганистан через нашу территорию. Даже победа в «шестидневной войне» в августе 2008 года и признание Абхазии и Южной Осетии выглядит на общем фоне лишь как половинчатое решение: конечные военно-политические цели достигнуты не были, а так называемая «операция по принуждению к миру» сохранила режим Саакашвили, который теперь активно перевооружается, готовясь к очередному реваншу. К тому же наша армия показала, что по-прежнему вооружена техникой в лучшем случае - двадцатилетней давности.

Триумфальным аккордом этой ситуации, делится мнением Дмитрий Данилов, стала полная капитуляция геополитической линии страны перед односторонним решением западных «партнеров» о военной операции в Ливии вопреки международному законодательству, на примат которого столь много уповала Россия. И тут не помог даже фактор серьезного экономического присутствия РФ в Ливии, которое Москва, по идее, должна была защищать. Однако инициированное «эффективными менеджерами» позорное бегство России из Ливии с закапыванием там российских проектов только по официальным данным на $4 млрд (есть мнения, что в реальности эта сумма составляет около $10 млрд), всем показало, что РФ при первом же форс-мажоре готова отказаться от суверенной внешней экономической политики, закопав в песок гигантские средства бюджета, лишь бы не поссориться с «партнерами».

Существует мнение, что сужение геополитических амбиций России произошло из-за неизбежной политики «сосредоточения России» на новом этапе развития, для которого геополитические аппетиты времен СССР неподъемны и губительны. Однако на деле получилось все ровным счетом наоборот: на постсоветском пространстве провалы России стали гораздо более ощутимы, чем даже на внешнем геополитическом фронте. Если на «дальней» внешнеполитической арене Россия еще представляла себя по инерции как правопреемница СССР, вступая в новые геополитические объединения вроде ШОС и БРИКС, то в своем собственном цивилизационном пространстве политика РФ потерпела полный провал.

Автор публикации констатирует, что за первое десятилетие XXI века почти полностью похоронен интегративный проект СНГ, равно как и позиции лидерства РФ в нем. На важнейшем направлении интеграции – украинском – геополитика Москвы перешла на логику лоббирования интересов «трубы», не создав даже сколько-нибудь приемлемой концепции развитии двусторонних отношений. В результате – «оранжевая революция», инициированная Западом, которую, будучи в совершеннейшей апатии, «проспала» Москва, и переориентирование приоритетов кабинета нынешнего президента Януковича на ЕС и США.

«Россия умудрилась полностью рассориться даже со своим ближайшим союзником – Белоруссией, заключение договора с которой о создании Союзного государства в начале «нулевых» виделось как безусловный потенциальный прорыв Москвы, начало процесса реальной интеграции, к которому рано или поздно присоединятся другие участники. Россия не создала даже в относительно дружественных странах устойчивых структур влияния – влиятельных и популярных пророссийских политических партий, общественных движений, перспективных кадровых ресурсов, эффективной экономической инфраструктуры. Поэтому антироссийская политика Грузии, Украины, Молдовы, Азербайджана, ряда среднеазиатских республик – это вина самой России как результат сознательного отсутствия ее работы на этих территориях. О какой же серьезной геополитике Москвы можно говорить, если она неспособна сформировать новый геополитический формат даже на соседних территориях, входящих в зону ее непосредственных национальных интересов?» - задает вопрос автор.

Между тем, говорится в статье, России следует начать возрождение геополитики сперва как проекта геополитики постсоветского пространства. Однако о какой геополитике может идти речь, если держава неспособна навести порядок у себя в доме? Вряд ли после этого она будет уважаема на серьезной международной арене. Ведь Россия сегодня неспособна даже на претендуемый «реформаторами» уровень региональной державы! Россия в области геополитики на постсоветском пространстве пытается поддерживать старый формат имперской политики принципиально неимперскими методами, которые ни к чему, кроме ослабления РФ не ведут: бесконечные подачки в области нефтегазовых преференций там, где этого не следует делать (на украинском направлении) и политика бездумного циничного «закручивания гаек» там, где это недопустимо (на белорусском направлении), тактика подкормки местных элит в Киргизии, Узбекистане и Таджикистане в обмен на фикцию их лояльности – все это только усугубляет проблемы управляемости процессами на пространстве СНГ. Россия, таким образом, постепенно становится самым слабым звеном в СНГ, а само это объединение превращается в чистый фарс для удобства местных номенклатур управлять процессами освоения ресурсов советского прошлого.

По мнению большинства участников проектной сессии, посвященной реанимации России, нашей стране необходим новый геополитический формат – формат мировой державы – такой государственности, которая смогла бы решать мировые проблемы на собственной территории, объединять народы и страны в интересах мирового развития.

Директор портала «Проектное государство» Денис Пурыжинский считает, что в отличие от чисто имперского способа обустройства пространства, заимствованного во многом с Запада, проект мировой державы – это отказ от силового экспансионизма и принципа доминирования во внешней политике за счёт выдвижения на первый план всеобщего или универсального принципа мироразвития с позиции единого человечества и согласованного развития во всемирном соревновании всех без исключения историко-политических миров. Таким образом, миродержавность – это не разрушительный империализм и не размывающий идентичность космополитизм, а способ организации бытия и действий суверенного государства, основанный на способности проектировать мировое развитие с собственной позиции и организовывать под реализацию такого действия коалицию развития.

«В ходе развернувшейся дискуссии ряд участников засомневались в целесообразности выстраивания мировой державы, в которой они увидели проект новой глобальной вертикали. По мнению руководителя сектора теории политики Института мировой экономики и международных отношений РАН Эдуарда Соловьева, проблемы реинтеграции на постсоветском пространстве для РФ сейчас несвоевременны, так как Россия давно не является системным интегратором. Поэтому, как считает эксперт, задачей России является не выстраивание новой глобальной геополитической вертикали, а интеграция новых высокотехнологических цепочек и поиск наших собственных ниш в глобальном миропорядке, - констатирует автор. - С этим тезисом категорически не согласен заместитель председателя Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Серафим Мелентьев, который считает, что поиск «ниш» бессмыслен, так как Россия помимо своей воли уже «встроена» в определенную нишу глобального мира – сырьевую. Это удобно и мировым регуляторам, и транснациональным дирижерам, и крупнейшим геополитическим игрокам, и элитам нынешней России, которые не способны даже задумываться о развитии. Поэтому следует менять не геополитику, а абсолютно не приспособленный для ее проведения режим».

По мнению Андрея Арешева, у политических элит, как и 20-25 лет назад, отсутствует видение долгосрочных интересов развития, поэтому то, что предлагается экспертно-научным сообществом этими элитами, как правило, отвергается. Внутренний и внешний субъект развития сформировать в этой «агрессивной среде» очень трудно. Сейчас происходят очень опасные процессы на Северном Кавказе с попыткой отделения от России даже дружественных ей осетин. Продолжается дерусификация не только северокавказских республик, но и соседних регионов. Например, из Ставрополья уезжает из-за наплыва кавказских мигрантов не только славянское население, но даже армяне. По мнению Арешева, без тотальной ревизии российской политики на Кавказе эти сценарии не остановить. И еще: крайне важно обратить внимание на тот аспект, что Россия оказывается сейчас в поле зрения трех геополитических блоков: Евросоюза, «Большого Востока» (страны тихоокеанского региона и Юго-Восточной Азии) и «Большого Юга» (арабско-мусульманский мир). Поэтому сейчас находить собственный формат развития для России еще сложнее, чем в 1990-х . Тем не менее, это делать необходимо, поскольку призыв к модернизации, брошенный в общество руководством страны, относится в реальности не ко всему обществу, а к элитам. В итоге элиты модернизируются, а общество, напротив, все больше архаизируется, что неизбежно может привести к коллапсу России.

«Как же выработать подходящий формат геополитики государства в тех условиях, когда буквально все – включая само государство - настроены против нормальной геополитики, четкого определения национальных интересов России, не зависящих от текущей политической и макроэкономической конъюнктуры? Как выстроить нормальные и долгосрочные проекты развития страны, где сам способ политического и экономического обустройства, являющийся по определению Серафима Мелентьева, «бандитско-рейдерским» типом государства, служит системной преградой для развития всей страны? Наверное, здесь нужны нелинейные решения, поиск действительно модельных проектов мироустройства, гибридных моделей, в которых часть черт заявленных типов могла спокойно сосуществовать. Иначе мы рискуем либо проиграть конкуренцию с более успешными цивилизациями, либо распасться и быть поглощенными нашими врагами», - заключает автор.

Большинство участников сессии сочли нынешний провал отечественной геополитики абсолютно недопустимой, чреватой распадом государства. Абсолютно очевидно, что России нужен поиск нового геополитического формата, который невозможен без неизбежной и серьезной системной встряски всего политического организма, который не в состоянии отстаивать геополитические интересы даже в ущербно-сегментарном виде.